Вырица – чудесный поселок, раскинувшийся на берегах реки Оредежи к югу от Петербурга. Некогда он входил в имения Витгенштейнов, затем стал излюбленным дачным местом петербуржцев. Здесь любил отдыхать писатель и философ Василий Васильевич Розанов. Здесь родился палеонтолог и философ Иван Ефремов. Здесь провел последние девятнадцать лет своей жизни великий молитвенник и печальник земли Русской старец Серафим, в 2000 г. причисленный Русской Православной Церковью к лику святых.

В миру его звали Василий Николаевич Муравьев. Он родился 31 марта 1866 г. в деревне Вахромеево Арефинской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии в семье благочестивых православных христиан Николая Ивановича Муравьева и его жены Хионии Алимпьевны. С детства Василий проявлял недюжинные способности – самостоятельно выучился грамоте и математике. Первыми его книгами стали Евангелие и Псалтирь, жития святых. Образцом для подражания в будущем – пустынные отшельники Макарий Великий, Мария Египетская, Пахомий Великий, Павел Фивейский, Антоний Великий.

Муравьевы часто ездили по святым местам России, и всюду юноша стремился увидеть ту жизнь, о которой мечтал, читая житийную литературу.

После преждевременной кончины отца Василий взял на себя бремя забот о семье. В Петербурге он получил работу рассыльного в одной из лавок Гостиного Двора, работал старательно и почти все деньги отправлял семье. Он мечтал о монашеском подвиге, но этой мечте суждено было сбыться лишь сорок лет спустя. Молодой коммерсант часто ездил из северной столицы в первопрестольную и всегда посещал Гефсиманский скит Троице-Сергиевой лавры, где жил старец Варнава (Меркулов), ставший его духовным отцом. В 1890 г., по благословению старца, Василий Муравьев женился. С Ольгой Ивановной ему суждено было прожить тридцать лет.

Вскоре двадцатишестилетний Василий Николаевич открыл уже свое собственное дело – контору по торговле пушниной. И очень быстро стал одним из пяти главных мехоторговцев Петербурга. При этом в его семье соблюдался самый строгий, почти монашеский устав православной жизни! Бывает ли такое в среде современных коммерсантов?..

Бог дал супругам Муравьевым сына Николая, затем дочь Ольгу, но когда Ольга умерла во младенчестве, Василий Николаевич и Ольга Ивановна приняли решение отныне жить как брат и сестра, в некоем сокровенном монашестве.

Все православные праздники Муравьевы отмечали по-своему: накрывали у себя обильные столы и приглашали на трапезу неимущих. Мехоторговец Муравьев щедро одаривал монастыри и храмы, богадельни и больницы.

Прославление Серафима Саровского произвело особое впечатление на Василия Николаевича. Он издавна почитал старца Серафима, к тому же тот происходил из купеческой семьи и в юности также занимался торговлей.

Духовный отец Муравьевых старец Варнава скончался в 1906 г. и перед смертью дал супругам благословение со временем принять монашеский постриг. Тогда же началась дружба Василия Муравьева с архимандритом Вениамином (Казанским), будущим митрополитом Петроградским и Гдовским, священномучеником. Он стал духовным наставником Василия Николаевича.

После революции 1917 г. Муравьев лишился всего своего состояния и всех предприятий. Лишился добровольно, понимая, что скоро все отнимут. Он роздал нажитое монастырям – Свято-Успенскому Пюхтицкому, Иверско-Выксунскому, Петербургскому Новодевичьему, Иверскому, Александро-Невской лавре. Семья пряталась в двухэтажном доме в поселке Тярлево, расположенном между Царским Селом и Павловском. Василий Николаевич и Ольга Ивановна понимали: наступило время исполнить завет старца Варнавы. Осенью 1920 г., по благословению владыки Вениамина, супруги Муравьевы приняли монашеский постриг. Василий Николаевич стал монахом Варнавой в Александро-Невской лавре, а Ольга Ивановна – монахиней Христиной в Воскресенском Новодевичьем монастыре Петрограда.

Вскоре брата Варнаву рукоположили в иеродиаконы, поставив заведовать кладбищенской конторой. В это время в России не прекращались убийства, террор ежедневно приносил на кладбище свои жертвы, иноку Варнаве суждено было постоянно видеть горе родных и близких этих людей. Ему выпало стать для них утешителем.

11 сентября 1921 г. митрополитом Вениамином он был возведен в сан иеромонаха. Знания коммерции пригодилось ему теперь в должности свечника Лавры – ведь пришлось стать распорядителем всех денежных средств обители.

Следующий год принес особую скорбь – принял от большевиков мученическую кончину лучший друг иеромонаха Варнавы владыка Вениамин. Готовился к близкой расправе и сам Варнава. Время было такое, что каждую минуту следовало ждать ареста. Но Божий человек всегда сохранял невозмутимое спокойствие. Повторял, что все дается человечеству по грехам его, и нельзя роптать на волю Божию.

На рубеже 1926-1927 гг. он принял великую схиму и в свои шестьдесят лет стал отныне Серафимом в честь Серафима Саровского. Начиная с этого времени, он все больше и больше становился известен среди православного люда как добрый советчик и утешитель. За духовным окормлением шли к нему и миряне, и священники, и монахи. Бывали случаи, когда он исповедовал людей на протяжении целых суток, а то и более. Среди духовных сыновей старца Серафима оказался и тот, кто постриг его в монашество – архимандрит Николай (Ярушевич), коему суждено было стать в 1941-м митрополитом Киевским и Галицким. Серафим стал также и духовником архиепископа Хутынского Алексия (Симанского), будущего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I.

«Старайтесь хранить себя от сетей, расставленных вне и внутри человека и всячески прикрытых подобием правды. Они легко познаются по тому, что лишают душу мирного устроения. Где нет мира, там козни врага спасения. От Христа исходят истина и святое смирение. Мир Христов – свидетель истины».

Так старец Серафим учил своих духовных последователей: «Уж сколько мы от Бога ни бегаем, все равно никуда не уйдем! Будем же умолять Господа, чтобы сохранил Он нас в верности Святой Православной Церкви».

С конца 20-х гг. в старце Серафиме стал проявляться дар исцеления. Из уст в уста передавались случаи, когда он, помазав больного лампадным елеем, излечивал его от недугов. Однажды к батюшке привели женщину, которая никак не могла войти в храм – ее начинало трясти так, что она даже руку не могла поднять для крестного знамения. Отец Серафим сказал: «Давайте вместе помолимся», подвел бесноватую к иконам, поставил на колени, сам стал с ней рядом. Помолившись, помазал ей лоб маслом из лампады. Несчастную стало корчить, ее крики стали походить на собачий лай. Старец накрыл ее епитрахилью и долго читал молитвы, пока больная не успокоилась. С той поры беснование кончилось, исцеленная начисто забыла о своей недавней одержимости.

Известны многие другие случаи исцелений по молитвам старца. И всякий раз он требовал, чтобы благодарили не его, а Серафима Саровского, ибо с его помощью совершаются сии чудеса.

Одно из самых известных пророчеств старца Серафима посвящено России: «Ныне пришло время покаяния и исповедничества.

Самим Господом определено русскому народу наказание за грехи, и пока Сам Господь не помилует Россию, бессмысленно идти против Его святой воли. Мрачная ночь надолго покроет землю Русскую, много нас ждет впереди страданий и горестей.

Поэтому Господь и научает нас: «Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21, 19). Нам же остается только уповать на Бога и умолять Его о прощении».

Пройдет гроза над Русскою землею,

Народу русскому Господь грехи простит.

И крест святой Божественной красою

На храмах Божиих вновь ярко заблестит.

И звон колоколов всю нашу Русь Святую

От сна греховного к спасенью пробудит,

Открыты будут вновь обители святые,

И вера в Бога всех соединит.

Эти стихи он написал в 1939 г.

Достигнув 64-летнего возраста, старец Серафим стал болеть – межреберная невралгия, ревматизм, закупорка вен на ногах, застойные явления в легких и сердечная недостаточность. Врачи советовали переменить место жительства, рекомендовали переехать в Вырицу – климатический курорт. Митрополит Серафим (Чичагов), который в миру имел профессию врача, ознакомился с заключением медицинской комиссии и немедленно благословил переезд. Смиренному духовнику Лавры оставалось только принять это как послушание. Вместе с ним в 1930 г. в Вырицу отправились его бывшая супруга, а ныне схимонахиня Серафима и внучка Маргарита, ставшая послушницей Воскресенского Новодевичьего монастыря.

Со времени переезда старец Серафим перестал обращаться к врачам, воспринимая свои недуги как необходимое испытание, а ведь от закупорки вен он испытывал тяжелейшие страдания – ноги болели и порой отнимались. Но он говорил: «Болезнь – это школа смирения, где воистину познаешь немощь свою…» Невольно вспоминаются «Выбранные места из переписки с друзьями» Николая Васильевича Гоголя, его статья о болезнях: «О! Как нужны нам недуги!.. Не говорю уже о том, что самое здоровье, которое непрестанно подталкивает русского человека на какие-то прыжки и желание порисоваться своими качествами перед другими, заставило бы меня наделать уже тысячу глупостей. Не будь таких болезненных страданий, куда б я теперь не занесся! Каким бы значительным человеком вообразил себя!.. Принимайте же и вы покорно всякий недуг, веря вперед, что он нужен. Молитесь Богу только о том, чтобы открылось перед вами его чудное значение и вся глубина его высокого смысла».

Одно из постоянных поучений старца Серафима состояло в том, что не нужно просить у Бога ничего, кроме исполнения воли Всевышнего, ибо Господь сам знает, что ниспослать нам.

Постоянным посетителем Вырицы был архиепископ Петергофский Николай (Ярушевич). К началу 40-х гг. он возглавил Украинскую Церковь, стал архиепископом Волынским и Луцким, а затем – митрополитом Киевским и Галицким. Трудно себе представить, но в 1941 г. осталось всего четыре митрополита – Патриарший Местоблюститель митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский), митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский), митрополит Киевский и Галицкий Николай (Ярушевич) и митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский), причем последний после занятия немцами Риги оказался на оккупированной территории.

Как бы то ни было, владыка Николай считал Сталина великим вождем, способным привести страну к победе над фашизмом. В 1944 г. он писал: «В нашем вожде верующие вместе со всей страной знают величайшего из людей, каких рождала наша страна, соединившего в своем лице все качества упомянутых выше наших русских богатырей и великих полководцев прошлого; видят воплощение всего лучшего и светлого, что составляет священное духовное наследство русского народа, завещанное предками: в нем неразрывно сочетались в единый образ пламенная любовь к Родине и народу, глубочайшая мудрость, сила мужественного, непоколебимого духа и отеческое сердце. Как в военном вожде, в нем слилось гениальное военное мастерство с крепчайшей волей к победе. Имя Иосифа Виссарионовича Сталина, окруженное величайшей любовью всех народов нашей страны, – знамя славы, процветания, величия нашей Родины». Вероятно, эту уверенность владыка Николай внушал старцу Серафиму. И во время войны, находясь в оккупации, вырицкий старец не переставал ободрять людей уверениями, что враг будет разгромлен и победа будет за нами.

Принято удивляться тому, что за всю свою жизнь Серафим Вырицкий ни разу не был репрессирован, не подвергался арестам, избиениям, не угодил в лагеря. А ведь в первый год войны старца Серафима постигло огромное горе – большевики убили его сына! А это пострашней любой репрессии! Для любящего родителя нет ничего более ужасного, чем смерть его детей.

Николай Васильевич Муравьев родился в 1895 г. Будучи студентом юрфака Петербургского университета, он в 1914 г., как истинный патриот, добровольцем ушел на войну, служил в авиационной роте, был контужен. Тяжелейшим ударом для отца стало то, что Николай сознательно перешел из православия в католичество. В итоге, и жизнь его складывалась как-то нелепо – пытался перейти к Юденичу, не удалось, стал служить в Красной армии. Женился, родилась дочь Маргарита, но брак распался. Хотел бежать за границу, но влюбился в артистку эстрады. В результате остался в России, вновь женился. Затем родилась дочь Ольга, но и этот брак вскоре распался. Николая арестовали по сфабрикованному делу, а жена-артистка ушла с дочерью Ольгой к другому артисту. После освобождения Николай женился в третий раз, у него родился сын Александр. Жена с сыном поселились в Вырице неподалеку от дома, где жили отец Серафим с матушкой Серафимой и первой дочерью Николая – Маргаритой. А Николай завел себе четвертую жену, с которой жил незаконно; она родила ему сына, названного по-католически Эрмингельдом. Удивительно, что, будучи сыном такого светоча Православия, Николай Васильевич оставался убежденным католиком! В январе 1941 г., когда он решил навестить свою законную семью, Николай был арестован. И близкие ничего не знали о его дальнейшей судьбе. А его расстреляли в Екатеринбурге (Свердловске) 4 сентября 1941 г. Человека, который мог бы снова защищать свое Отечество. Ведь ему было всего 46 лет.

Семья Николая оставалась жить в Вырице при старце Серафиме. Настоящей его помощницей стала внучка Маргарита, девушка волевая, смелая. Она не раз преграждала дорогу незваным гостям, нежелательным посетителям. Однажды сказала чекистам: «Не пущу!», и те не посмели применить к ней силу. Зато Маргарита сразу отличала тех, кто действительно нуждался в поддержке ее дедушки.

Всех, кто приходил в Вырицу, удивляла своеобразная манера общения старца Серафима с людьми. Он любил приголубить, обнять, погладить человека, прикоснуться к нему своим лбом, то есть вел себя так, как обычно мы ведем себя с детьми, особенно когда их нужно утешить.

Иные приносили ему пожертвования, которые он передавал затем либо в Пюхтицкий монастырь, либо в Казанский храм Вырицы.

«Да как же я буду выглядеть перед Господом, если деньги себе оставлю! – говорил он. – Если у вас в кошельке есть рубль – раздайте его неимущим, оставив себе копейку, и у вас никогда не будут переводиться деньги. Давайте, не жалея, тогда и Бог вознаградит вас! Будете жалеть да роптать – последнего лишитесь…»

Воспоминания людей оставили нам свидетельство великой аскезы, которую возложил на себя старец Серафим Вырицкий. По понедельникам, средам и пятницам он вовсе ничего не вкушал, в остальные дни пил чай с хлебом или съедал одну картофелину и немного тертой моркови, а иногда довольствовался только просфорой и водой. Священники Казанской церкви ежедневно приходили причащать его.

Среди посетителей Вырицы было много ученых с мировым именем. Вопреки советской пропаганде, преподносившей, к примеру, академика Павлова законченным атеистом, Иван Петрович до конца дней оставался глубоко верующим человеком. Он страшно переживал разрушение храмов и пытался бороться против этого несколько наивным способом, который казался ему хитроумным: Павлов уверял большевиков, что через какое-то время ученые докажут, что Бога нет, вот тогда и можно будет разрушать храмы. Он надеялся тем самым выиграть время, а там, глядишь, времена изменятся. Так вот, Иван Петрович был постоянным гостем Серафима, в том числе приезжал и в Вырицу.

Приезжали к нему и другие светила науки – академик астрономии Сергей Павлович Глазенап, профессор фармакологии Михаил Иванович Граменицкий, профессор-гомеопат Сергей Серапионович Фаворский, академик Владимир Александрович Фок, известный своими трудами в области квантовой механики и теории относительности, академик биологии Леон Абгарович Орбели.

Бывали и другие посетители. Чекисты несколько раз являлись в Вырицу, причем однажды с явным намерением арестовать старца. Но Серафим по-своему «приручил» их – он ласково обратился к главному чекисту по имени, и тот, сраженный светом глаз старца, оставил намерение совершить арест.

До конца своих дней старец Серафим не переставал совершать чудеса исцелений. По его молитвам люди исцелялись даже от слепоты и умственных помешательств. Исцелял он, как мы уже отмечали, и бесноватых.

Осенью 1941 г. немцы заняли Вырицу. С этого времени старец стал с еще большим усердием молиться о спасении России, простаивая многие часы на камне, подобно Серафиму Саровскому. По воспоминаниям внуков, «в саду, за домом, метрах в пятидесяти, выступал из земли гранитный валун, перед которым росла небольшая яблонька. Вот на этом-то камне и возносил ко Господу свои прошения о. Серафим. К месту моления его вели под руки, а иногда просто несли. На яблоньке укреплялась икона, а дедушка вставал своими больными коленями на камень и простирал руки к небу… Чего ему это стоило! Видимо, Сам Господь помогал ему, но без слез на все это смотреть было невозможно. Неоднократно умоляли мы его оставить этот подвиг – ведь можно было молиться и в келии, но в этом случае он был беспощаден и к себе, и к нам».

В Вырице стояли румынские солдаты, находящиеся в подчинении у немецких офицеров. Однажды немцы пришли поговорить с отцом Серафимом. Он в бытность свою купцом много имел дел с немцами и австрийцами, прекрасно владел немецким языком и охотно согласился побеседовать.

И подобно тому, как в Смутное время преподобный Иринарх Ростовский предсказал скорую гибель пришедшим к нему полякам, так же и старец Серафим смело заявил немецкому капитану, спросившему, скоро ли он пройдет маршем по Дворцовой площади: «Этому никогда не бывать».

Мало того, он предрек гибель самому капитану, сказав, что, спешно отступая под натиском русской армии, он сложит свою голову под Варшавой. В 1980 г. румынский офицер, служивший под началом этого капитана, приедет в Вырицу поклониться могиле старца Серафима и поведает о том, что предсказание старца полностью сбылось.

Едва только Вырица была освобождена от фашистов, митрополит Алексий (Симанский) приехал навестить старца Серафима, и тот предсказал ему скорое патриаршество. Так и произошло: 2 февраля 1945 г. он стал новым Патриархом, Алексием I.

В том же победном 1945-м скончалась верная супруга – схимонахиня Серафима (Ольга Ивановна Муравьева). Старец завещал похоронить себя рядом с нею. Это был удивительный христианский брак, подобный супружеству святых праведных Петра и Февронии. Любили друг друга, родили детей, потом приняли монашеский обет и до конца жизни пробыли вместе уже как брат и сестра.

В последние годы старец уже почти не вставал с постели, настолько болезни одолели его. 3 апреля 1949 г. со словами «Спаси, Господи, и помилуй весь мир» он перешел в жизнь вечную, оставив временную земную юдоль. Во время отпевания одним из четырех воспитанников духовных школ, удостоившихся стоять у гроба великого старца, был Алексей Ридигер – будущий Святейший Патриарх Алексий II. А спустя полвека, во время его патриаршества, в 2000 г. старец Серафим Вырицкий был причислен к лику святых Русской Православной Церкви.

Среди пророчеств старца Серафима есть и о будущих временах, которые, похоже, уже наступают:

«Придет время, когда не гонения, а деньги и прелести мира сего отвратят людей от Бога и погибнет куда больше душ, чем во времена открытого богоборчества. С одной стороны, будут воздвигать кресты и золотить купола, а с другой – настанет царство лжи и зла».

Святейший Патриарх Кирилл на торжествах, посвященных 60-летию кончины старца Серафима, сказал о нем так: «Судьбоносные события в жизни нашей семьи происходили всегда по благословению Серафима Вырицкого, поэтому память о преподобном всегда хранится в нашей семье. Я всегда молился ему в трудные моменты жизни. Почему преподобный Серафим Вырицкий стал святым? Почему столь многие приходят к его могиле? Потому что он исправлял людей духом кротости».